Покинув шумный и суетливый Нью-Йорк, Грейс и Джексон отправляются в далекие, заснеженные горы Монтаны, движимые мечтой о чистой, ничем не омраченной любви. Их побег – это попытка отринуть весь прежний мир с его условностями, обязательствами и чужими ожиданиями, чтобы построить свой собственный, идеальный мирок, где существуют только они двое. Уединенный домик, утопающий в белоснежных просторах, кажется им воплощением рая, местом, где их чувства могут расцвести в полную силу, без вмешательства извне. Первые дни наполнены безмятежным счастьем, взаимным восхищением и ощущением полной свободы. Кажется, они достигли того, о чем многие только мечтают – абсолютной гармонии, где каждый день посвящен только друг другу, а границы между двумя личностями начинают мягко таять, создавая иллюзию слияния в одно целое. Однако именно эта изоляция, первоначально бывшая источником блаженства, постепенно становится питательной средой для иных, более темных чувств. Идиллия начинает медленно, но необратимо давать трещины. Страстная любовь, лишенная любых внешних ориентиров и отвлекающих факторов, незаметно перерождается в болезненную одержимость. Их мир, такой маленький и замкнутый, уже не кажется достаточно большим для двоих. Невинные проявления заботы превращаются в желание полного контроля, ревность возникает из пустоты, а каждая мысль, не высказанная вслух, начинает восприниматься как предательство. Райский уголок в горах постепенно превращается в роскошную, но безжалостную тюрьму, где стенами становятся снежные сугробы, а решетками – собственные, все более искажающиеся эмоции. Любовь и безумие вступают в странный, неразрывный танец, где уже невозможно отличить одно от другого. Нежные слова обретают двойное дно, а попытки удержать другого рядом любой ценой смешиваются с искренним, но извращенным страхом его потерять. Их отношения, задуманные как побег к свободе, оборачиваются ловушкой, сплетенной из самых тонких нитей привязанности и страха одиночества, где каждый становится и тюремщиком, и пленником для другого, а граница между преданностью и пленом окончательно стирается в ледяном безмолвии монтанских гор.